«И судит там судья неправедный»

Изначально предполагал написать подряд только три заметки про налоги, подгадав их к совещанию в правительстве по налогу с продаж (прошло 25 декабря). Написал уже четыре — а завершить все не удается: начинаю новый, 2013 год на налоговой ноте. Впрочем, яркие экономические новости на этой неделе отсутствуют, а налоги куда более неисчерпаемы, чем пресловутый электрон доморощенного большевицкого философа.

Для начала, спешу обратить внимание читателя на очень толковый разбор в «Живом Журнале» прошлой заметки, проделанный М.А. Кудрявцевым, одним из двух авторов известной книги «Пауки в банках. Есть ли альтернатива сырьевой экономике?» (М «Алгоритм 2010). Теперь — к самим налогам.

Общая логика предшествующего рассуждения такова: одним из теоретически наилучших налогов является налог на потребление (именно его пытаются ввести под названием налога с продаж, подразумевающего обложение исключительно розничных товаров). И — опять же, в теоретическом умозрении — единым налогом на потребление стоило бы заменить все прочие, без исключения, налоги, полностью переписав Налоговый кодекс РФ имени г-на Шаталова. Это сняло бы вредное налоговое давление с инвестиций в производство, повысило норму производственного накопления, и создало предпосылки для более быстрого экономического роста на основе роста производства.

С другой стороны, существует ряд причин практического свойства, убеждающих, что не все так просто, и умозрительная теоретическая выгода налога на потребление может быть ими сведена на нет. Первой такой причиной в прошлой заметке назвал неизбежное при введении налога с продаж по единой ставке для всех [потребительских] товаров изменение структуры цен и спроса, способное вызвать кризисное сокращение производства, со всеми его печальными последствиями. Иными словами, выгода от введения налога начала бы проявляться только в среднесрочной перспективе, после того, как новая структура производства «устаканилась» бы. (Каковы были бы убытки от кризиса, оценить невозможно).

Вторая причина (помянутая там же) — сосредоточение очень значительных сумм налога в одном месте их сбора способно создать слишком сильную выгоду от уклонения, сделав его небывало массовым и систематическим. Поясню подробнее, поскольку этот же эффект наблюдается и в случаях непомерных налогов на роскошь, так волнующих ширнармассы (ранее об этом же писал в заметке «Арифметика и социология уклонения»).

Уклонение от налогов подчиняется общим экономическим закономерностям. В частности, оно зависит от ожидаемой доходности: дохода (сэкономленных налогов), помноженного на вероятность его получения, за вычетом расходов и убытков. Расходы в таких делах необходимы на оплату юридических и финансовых консультантов по уклонению, создание/приобретение своих или использование чужих юридических лиц — «прокладок»/«однодневок», оплату банковских комиссий за прогон денег через офшоры, за обналичивание и так далее, в зависимости от избранной схемы. Убытки — это риски уплатить штраф или отсидеть в тюрьме (что также может быть выражено некоторой суммой денег).

Если доля налога в цене товара невелика, уклонение от него не очень выгодно: ожидаемая доходность низка. То же самое при сравнительно невысоких налогах на автомобили и недвижимость. За вычетом расходов — а консультанты по уклонению ниже определенной (и немалой) суммы брать не могут, потому что себе в убыток — останется слишком мало для уклониста. При том, что риск попасться примерно один и тот же. (Не совсем тот же, потому что и налоговые инспекторы в первую очередь ревизуют крупных налогоплательщиков, из тех же самых соображений более высокого ожидаемого дохода, иметь ли в виду доход казны, или самого инспектора). Чем больше сумма налога, выплачиваемая одним налогоплательщиком, тем выше ожидаемая доходность уклонения. Соответственно, тем сильнее и уклонение.

НДС «разбросан» по всем почти предприятиям, так что на каждое в отдельности приходится сравнительно немного. Ожидаемая доходность уклонения от НДС у каждого из налогоплательщиков сравнительно невысока (у крупных она всегда выше, чем у мелких). Когда равный по объёму НДС налог с продаж весь собирают в розничных магазинах, на каждый розничный магазин приходится очень значительная сумма налогов. Соблазн уклонения становится неприемлемо высоким. (Если не только НДС, но и вообще все налоги заменены налогом с продаж, дело в данном отношении обстоит еще хуже).

Стоит принять в расчет, что частью расходов на уклонение являются взятки налоговым инспекторам. Чем больше величина налогов, приходящихся на одно предприятие, тем выше и его способность повышать долю в недоплаченных налогах нечестных налоговых инспекторов. И более того, не секрет, что размер взятки влияет на число готовых ради неё поступиться служебным долгом и совестью.

Помимо того, что склонность уклонения выше, когда налоги падают на сравнительно небольшое число предприятий, образуя значительные суммы, имеет значение и то, один или несколько различных налогов платит данное предприятие. Дело в том, что от НДС уходят одним способом, от налога на прибыль — другим, от социального — третьим. И если налогов много, доля каждого в общей массе сравнительно невелика. Это снижает интерес к уклонению, то есть ожидаемый доход от него: на каждый способ уклонения идут свои особенные расходы, да и риски попасться различные — и риски складываются, а не перемножаются (то есть вероятность попасться растет, а не снижается).

Таким образом, введение одного налога вместо нескольких, различных по природе, и сосредоточение сбора налогов в относительно небольшом числе учреждений — розничных магазинах ведет к значительному усилению соблазна (склонности) и возможности уклонения от налогов (возможность определяется объемом денежных средств на оплату профессионалов уклонения и умягчение мытарей). Получается, что теоретически наиболее выгодное оказывается сомнительным с точки зрения сбора и уклонения налогов.

Способно ли государство противодействовать уклонистам? Сообщения СМИ о налоговых чиновниках, замешанных в различные схемы по уклонению, и опыт предпринимательского общения с мытарями, хотя и не дают полноценной статистики, вынуждают к пессимистическому ответу на данный вопрос в обозримом будущем. Предположу, это могло быть одним из соображений, по которым правительство пока отказалось от замены НДС налогом с [розничных] продаж.

Того же рода трудность существует и с налогами на роскошь. Очевидно, что при высоких налогах на недвижимость становится выгодным, например, подавать в суды иски по поводу кадастровой ее оценки, и покупать у нечестных судей утверждение заниженной оценки, позволяющей ощутимо сэкономить на налоге. Другой путь — договариваться с оценщиками: уверен, что при введении такого налога их представители немедленно пойдут, как торговцы вразнос, по пригородным коттеджам и дорогим домам предлагать за умеренные деньги «гуманную» оценку. (Это всего лишь два сразу приходящих в голову способа действий в данном направлении, на стороне спроса и на стороне предложения). При этом очевидно, что чем дороже недвижимость — тем выгоднее уклонение для всех сторон. Соответственно, высокие налоги на недвижимость, которые иногда более или менее справедливо полагают разновидностью налогов на роскошь, наносят больший вред сравнительно менее богатым лицам, и меньший — наиболее богатым.

Понятно, что и для дорогих автомобилей, и катеров, и самолетов будут немедленно изобретены способы уклонения — а вернее всего, заранее заложены заботливыми людьми в законы и инструкции налогового ведомства. В итоге доход казны окажется мизерным, по сравнению с расходами на «администрирование» (то есть на круг казна окажется в убытке). А кто же в выигрыше? Гении финансовых проделок из отрасли по уклонению от налогов, продажные оценщики, кадастровые чиновники и судьи.